Жемчужина Подмосковья

Впервые это имение на берегах Москвы-реки упоминается во времена Ивана Грозного как село Уполозы. Позже, по храму Архангела Михаила - как «Уполозы, Архангельское тож». Под именем Архангельское боярская, а потом и княжеская усадьба вошла в историю, прославившись как «жемчужина Подмосковья» и «московский Версаль».

В 1703 году владельцем имения стал один из сподвижников Петра, князь Дмитрий Михайлович Голицын. Именно он перепланировал всё на французский манер и построил две новые оранжереи, в которых зимовали лавр и инжир, персики и лимоны, олеандры, герань, гвоздики.

Последние были особенно любимы князем — почти весь цветник перед оранжереями был отдан гвоздикам. Впрочем, в обширном саду (где нашлось место и редким тогда грецким орехам и шелковицам) были ирисы, тюльпаны, пижма бальзамическая, а уж пряных трав у Голицына в хозяйстве насчитывалось около 200 сортов!

Окончательно с регулярной французской планировкой парка, образованной перекрещивающимися аллеями, Голицын определился только в 1730 году. Аллеи были обсажены клёнами и липами, а около княжеского дома были высажены лиственницы. Сам дом они пережили, и стоят в Архангельском до сих пор, хотя возраст их приближается к 300 годам!

Реализовать задуманное князю не удалось: при Анне Иоанновне он впал в немилость, был арестован и скончался в Шлиссельбургской крепости. Строительство дворца и обустройство парка было суждено продолжить только его внуку Николаю Алексеевичу. Смолоду воспитывавшийся в Европе, он привёз архитекторов и инженеров из Франции и Швеции, и кроме большого дворца появились пруды, фонтаны, собственный водопровод для полива парка и оранжерей.

Но довести своё начинание до конца не было суждено и этому владельцу — он скончался в 1809 году, и вдова решила продать усадьбу. Покупателем стал один из знатнейших вельмож Екатерины Великой, меценат, дипломат и страстный коллекционер всего, что было связано с искусством — князь Николай Борисович Юсупов.

Его не смутила колоссальная по тем временам цена в 245 тысяч рублей: за эти деньги он получал достойное место для своей бесценной коллекции статуй, картин, фарфора. Один из богатейших людей России, он сразу постановил: «Архангельское не есть доходная деревня, а расходная и для веселья... стараться то заводить, что редко, и чтобы все было лучше, нежели у других».

Юсупову и его потомкам обязано Архангельское нынешней красотой и славой «московского Версаля»: доставшуюся от Голициных французскую основу князь довёл до совершенства. Но не сразу. Через 2 года после покупки в Москву вошли войска Наполеона, и хотя Юсупов успел частью вывезти в Астрахань, а частью спрятать самые ценные экспонаты своих коллекций, усадьбу он застал полностью разорённой, с разбитой мебелью и зеркалами, поломанными деревьями, отбитыми у статуй античных богов и богинь носами.

Правда, вскоре выяснилось, что наибольший урон усадьба понесла не от оккупантов, а от местных крестьян. Оказавшись без надзора и припомнив старые обиды (в том числе на прославившегося жестокостью и жадностью управляющего, итальянца Дерусси), они объявили, что «теперь не барские, а завоеванные!» - и устроили в имении погром.

Им же пришлось всё восстанавливать под руководством того же Дерусси. Но уже в 1815 году ненавистного итальянца рабочие убили прямо на стройке. Дело раскрылось, виновный пошёл на каторгу, а место главного садовника занял немец Карл Унгебауэр, который и занялся обустройством новых оранжерей и разбивкой парка.

Особенно добавилось ему работы с 1823 года, когда Юсупов купил богатейшую коллекцию растений из сада Разумовских в Горенках. Князь перевозит в Архангельское экзотические растения, выписывает новые из Европы, ищет семена и саженцы, выращивает экзотические фрукты.

В оранжереях Архангельского собралась уникальная коллекция. Отдельно были устроены пальмовая оранжерея, эриковая, ананасовая, фиговая, персиковая, абрикосовая, виноградная, ананасовая. В огромных кадках зимовали целые деревья: центральным украшением парадного двора был самый большой в России померанец — его ближайшие соперники росли только в Версале. Зимовали в оранжереях итальянские каштаны и тополя, лавры и другие теплолюбивые растения, создававшие в Подмосковье уголок Южной Европы.

Роскошный дворец с фресками и уникальной коллекцией картин и скульптур получил не менее замечательное обрамление — с гармоничным сочетанием изделий рук человеческих и творений природы. Здесь бывали Пушкин и Вяземский, Карамзин и Герцен, Серов и Стравинский. Да и российские императоры, приезжавшие в Москву, не могли обойти стороной «жемчужину Подмосковья».

Но, как это зачастую бывало, после смерти хозяина развитие имения прекратилось, и наследникам не на всё хватало денег. Последние Юсуповы в начале ХХ века попытались было реставрировать усадьбу, но не смогли довести задумку до конца. По завещанию правнучки Николая Борисовича все коллекции отошли государству, для музеев Петербурга. Часть из них вернулась в Архангельское уже в советское время — в музей-заповедник.