«Слишком натуралистичные»

Этого художника считают «своим» Россия и Польша, а большую часть жизни он провёл в Италии. Он известен полотнами на исторические и религиозные темы – и за прекрасно выписанными персонажами не все критики видят не менее прекрасные пейзажи...

При рождении Генрих Ипполитович Семирадский получил двойное имя – Генрих Гектор. Имя героя «Илиады» говорит об интересе родителей к античной эпохе и культуре – который и оказался для Семирадского главным в жизни. Отец Генриха служил под Харьковом, в харьковскую же гимназию и отдали сына. Не подозревая, насколько это изменит его жизнь: отец прочил мальчику карьеру учёного, но преподавателем рисования в гимназии оказался художник Дмитрий Иванович Безперчий, ученик Карла Брюллова. Он и разглядел у юного Семирадского несомненный талант к живописи, а Генрих навсегда увлёкся «школой Брюллова» и стал его последователем.

После гимназии Генрих всё-таки уступил отцу и пошёл в Харьковский университет «по разряду естественных наук». Занятия у Безперчего продолжались, и в 1864 году, защитив кандидатскую работу на тему «Об инстинктах насекомых», Семирадский сообщает родным о решении поступить в Императорскую Академию художеств. Экзамены в Петербурге он сдал успешно, но зачислен был только вольнослушателем.

Однако после первого же года обучения и первой же большой работы («Избиение младенцев», получившей Малую серебряную медаль) его переводят в постоянные ученики. Далее – Малая золотая медаль, Большая золотая медаль, звание «классного художника I степени» и заветная мечта выпускников академии – пансионерская поездка в Европу, на 6 лет.

Краков, Мюнхен, первый успех у широкой публики и первые большие гонорары за картины... Наконец, Италия! Рим, в который художник влюбился сразу же — и в котором поселился до конца своей жизни.

Написанные в Риме картины с восторгом принимали в Париже, Берлине, Петербурге... Но российские критики были недовольны: пейзаж итальянский, популярные «родные осины» и «тени душевного мира», которые искали передвижники, отсутствуют, и вообще – одна лишь игра света и красок, причём «слишком натуралистичная» - что тогда считалось в русской богеме делом второстепенным.

Семирадский продолжал старательно выписывать радость. Итальянские пейзажи выписывал с особым знанием дела, действительно с полным натурализмом – сказалось образование и гербарные зарисовки. Репин, сам выдающийся мастер пейзажа, написал в отзыве об одной из картин: «Море, солнце, горы так влекут глаз и доставляют наслаждение; а храм, а платан посредине; право, ни один пейзажист в мире не написал такого красивого дерева! Лица и фигуры меня не радуют, но они не портят впечатления».

Разумеется, людей бы Репин написал по-другому, но Семирадский был классицистом и стилизовал картины «под Рим». Ему удавалось угадывать даже позы танцовщиц того времени, которые найдут на фресках в Помпеях только много лет спустя!

Вместе с огромными полотнами, росписями храмов (в том числе Храма Христа Спасителя в Москве), театральными занавесами и мозаичными панно Семирадский создаёт сотни небольших картин, камерных – с пейзажами, портретами. Многие из них изначально были набросками к крупным произведениям, но были доведены до совершенства и «зажили» самостоятельно.

Творил Генрих Ипполитович почти до самого конца жизни: летом 1901 года он монтирует панно в Варшавской филармонии и сознаётся, что теперь долго не сможет работать. Осенью у него обнаружили рак языка, на следующий год семья переезжает в имение на юг Польши, и 23 августа 1902 года «последнего классициста России» не стало.