Из парадиза через чор-бак в монастырский огород

Если посмотреть на планировку классических средневековых монастырских садов и двориков, то легко можно заметить, что ее основу составляет крест. Две перпендикулярные дорожки (на пересечении которых обычно находится дерево, водоем, клумба и т.п.), если нужно разделить получившиеся четверти на более мелкие участки — они опять "перекрещиваются"... И так вплоть до совсем уже небольших (со стороной 2-4 м) квадратных грядок с травами или цветочных клумб.

В общем-то, ничего удивительного: садам и паркам издавна придавалось символическое значение: кроме креста, в монастырских двориках можно найти и другие "намеки", понятные только верующим. Обязательно должно быть хоть одно дерево, лучше всего цветущее по весне (отголоски "древа жизни" и райского "древа добра и зла"), по возможности высаживался виноград (он упоминается во многих библейских притчах), у католиков ни один цветник не обходился без роз — символа Девы Марии... Монастырский садик служил земным образом небесного райского сада — "парадиза".

Но вряд ли при этом даже сами монахи-садовники, разбивавшие свои сады по традиционному плану, догадывались, что при этом повторяют вполне земные парадизы — существовавшие еще до Рождества Христова...

Слово "парадиз" в Древней Персии звучало как "пайри диза" — "огороженное место", и первоначально так называли не сады, а охотничьи парки. Традиция окружать дворцы правителей обширными садами, дававшими в жарких южных странах тень, прохладу и благоухание, появилась еще в Ассирии, в VII в. до н. э. Причем, в таких садах-парках собирались деревья и цветы и из разных концов собственной страны, и привезенные из военных походов, и специально закупленные диковинки. Персидские цари, завоеватели Вавилона и Ассирии, переняли у побежденных понравившиеся обычаи — в том числе, и парк при дворцах. Однако, у воинственных персов такой парк служил для охоты (и мог иметь огромные размеры!), причем, зверей для потехи правителей специально отлавливали и запускали в придворные посадки — а чтобы они не разбежались, парк окружался надежной оградой.

Таких парадизов в Персии было много, но больше всего прославился сад Кира-младшего (VI в. до н. э.). От располагавшегося в центре дворца шли 4 аллеи, ориентированные по сторонам света (персы вообще придавали большое значение астрологии), с ними перекрещивались дорожки поменьше — мощеные плитами, окаймленные канавами с водой, поступавшей из нескольких искусственных водоемов. Сад был засажен редкими деревьями и украшен цветущими клумбами, приводившими современников в восторг. Разумеется, посреди такой роскоши уже никто не охотился — этот парадиз служил для неспешного отдыха и мирных развлечений... И именно с тех пор само слово стало означать "сад наслаждений".

Именно в таком значении слово paradeisos появилось в греческом языке — а из него распространилось по всей Европе как обозначение райского сада. Впрочем, греки заимствовали не только слово, но и саму идею дворцовых садов. От них она попала и в Рим — но регулярная планировка садов при римских виллах уже не повторяла квадраты персидских парадизов.

А вот арабы, наследники персидского владычества на Востоке, переняли планировку садов полностью — и наполнили ее собственной символикой. Классический арабский сад строится по принципу "чор-бак" — "четыре сада": квадрат рассекается четырьмя дорожками, расходящимися от водоема с фонтаном. По возможности вдоль дорожек прокладывались каналы-арыки с бегущей от фонтана водой — они символизировали четыре райские реки, описанные в Коране. Вода в пустынях Востока вообще считалась роскошью, свой фонтан мог себе позволить только весьма состоятельный человек — и прохладная тень деревьев с журчанием струй создавали для избранных "земной рай". В больших садах крупные квадраты делились по тому же принципу (с фонтанами, бассейнами, беседками в пересечении дорожек), потом участки перекрещивались еще раз, и еще...

Не правда ли, напоминает монастырские дворики и огороды с ароматными и целебными травами? Ничего удивительного: с ближневосточными традициями садового искусства были знакомы еще первые христиане, а католические монахи обновили это знакомство во времена Крестовых походов, когда их обители в Палестине стали соседствовать с арабскими усадьбами. В посадках "чор-бак" увидели знакомый символ Креста — ну, а представления о прохладном рае издревле были одинаковыми у всех обитателей пустынь. В эпоху Возрождения "крестовые" сады вышли за монастырские стены, стали основой дворцовых парков в Италии (удачно наложившись на римские традиции) — и оттуда уже регулярная планировка с квадратными участками шагнула и в сады Версаля, и в парки Петергофа.